Тихон спрашивает: папа, а ты статью напишешь про это эхо? И про раздетого ёжика, который решил сменить шубку? Ёжика, говорю, съели, просто и банально, обычное рядовое звено в пищевой цепочке. А крови нет потому, что произошло это давно. Статью написать – дело не простое. Про трассу марафона написал десять лет назад, про современное состояние – в прошлом году. На одном и том же месте много нового не нароешь. Сообщения про красивое эхо мало. Это мы его слышим, видим, ощущаем, проживаем. Оно стало уже частью нашей жизни, обогатило её. Тут нужен какой-то принципиально новый подход. Если возвращаться к этой теме, то надо подойти как-то совсем по-новому. Как? Вот это вопрос. Попробовать написать можно, но тогда давай договоримся — чтобы ты мне помогал!
Фраза эта Тихонская почему-то задела, зацепила. Сумел же я про Лыжню за облака написать четыре с половиной раза! Может быть, и тут что-нибудь получится? Вспомнить молодость? Написать сочинение, как в школе, на тему типа: как я провёл, если не лето, то хотя бы выходные. Дети за эти три дня перлов-экспромтов навыдавали – вагон и маленькая тележка, записывать за ними некому было. (…Если вы такой умственно-дефективный, что не можете ничего запомнить, то берите блокнот и записывайте, как это делаю я!). Только на этом можно было бы что-то попытаться изобразить, но вагон сгинул в небытие, хотя бы часть маленькой тележки можно попробовать восстановить.
История марафона
Первый Марафон из серии “WORLD RUN» Радченко Сан Саныч организовал и провёл в тот самый день, когда Йеспер Олсен у себя там, в Дании, замкнул свою первую кругосветку. За которую занесён в Книгу Рекордов Гиннеса как человек, впервые обогнувший земной шар на своих двоих в непрерывном путешествии. Запад – восток, двадцать шесть тысяч километров. Евразия – Австралия – Северная Америка. В течение полутора лет пробегать почти каждый день по сорок — пятьдесят камэ – испытание, на самом деле, серьёзное. Знаком с Сан Санычем с девяносто шестого года, но как-то так получилось, что первые два марафона, вокруг Шершнёвского водохранилища и озера Увильды, прошли мимо меня. Сотовых телефонов тогда не было, что ли? Я самостоятельно оба этих маршрута преодолел ещё лет за десять до того, очень уж они логичны и красивы, не совершить их было практически невозможно. При организации третьего, Европа — Азия, когда бежали из Златоуста в Миасс, я на финишном участке подготовки успел внести какие-то незначительные коррективы. А дальше Сан Саныч передал всё в мои руки. Мол, ты турист, краевед, область знаешь лучше меня, поэтому придумывай, где мы побежим в следующем году. Трасса должна быть каждый год новая, длиной не менее пятидесяти километров, красивая, логичная, что бы никто не заблудился. Что бы была возможность добраться до старта на общественном транспорте, на финише – какая-нибудь база отдыха для размещения участников, с баней. Всего-то навсего! Не хотите поэкспериментировать, придумать что-нибудь подходящее под эти критерии? Мне пришлось. Два раза, на Зюраткуле и Аркаиме, мы с Сан Санычем на велосипедах, с ночёвками в полевых условиях, предварительно обследовали местность, а дважды, в районе Кыштыма и Слюдорудника, я занимался этим в одиночку. Расстояние всегда измерял по карте, пусть даже километровке, если нет более подробной, без всяких спидометров, ручных компьютеров и джипиэсов. Статистика первых наших марафонов выглядит следующим образом.
2005 год вокруг Шершневского водохранилища (60 км) – 7 человек;
2006 год вокруг озера Увильды (55 км) – 14 человек;
2007 год Златоуст – Миасс, Европа – Азия (50 км) – 24 человека, участвовал и сам Йеспер Олсен (приезжал потом также в 2012 и 2015 годах);
2008 год Кыштым, Азия – Европа (51 км) – 33 человека;
2009 год Зюраткуль (50 км) – 78 человек;
2010 год Аркаим (43 км) – 68 человек;
2011 год Слюдорудник Путь к Роднику (42 км) – 69 человек.
Разметка дистанции
На трассах первых четырёх марафонов никакой разметки не потребовалось. Очень уж они логичные, сбиться просто не возможно. Казалось бы. Человеческий фактор – штука не предсказуемая. Инциденты бывали, но в целом всё прошло благополучно. На старте каждому участнику выдавалась карта, объяснялись все особенности предстоящей дистанции. На Зюраткуле мне, при выдвижении к месту старта, пришлось пройти четырнадцать километров с рюкзаком от Карелки до Зюраткуля, через Шаровский кордон, разметив сигнальной лентой лесной участок (ленту после финиша собрать даже не пытался, до сих пор стыдно). Риск вполне реальный — день световой короткий, даже днём минус, снег местами уже лежит. Собьёшься, уйдёшь в горы – холодная ночёвка в беговой одежде с риском для здоровья обеспечена. Обошлось благополучно, до финиша добрались все. На Аркаиме, там, где степи до горизонта, при наличии отсутствия растительности в виде хотя бы кустов вариант с ленточками не прокатывал. Использовали забиваемые колышки с жёлтыми флажками, символами бескрайней степи, порядка пятидесяти штук. Это на сорок три километра. Два населённых пункта пересекали. Трасса логичная, главное – повороты отработать. Здесь был свой плюс – видно их далеко. Справились хорошо, никто не заблудился. А вот Путь к Роднику, трасса, по которой мы бежим уже двенадцатый раз – дело другое. Здесь разметка требуется серьёзная, особенно на лесном участке.
Технология
В салоне машины у меня заднее сиденье свёрнуто, багажник грузовой большой. Стоит коробка с уложенными в стопку километровыми табличками и стрелками. Формат А3, запечатаны в файл, для жёсткости вставлен конверт от грампластинки. Навалены колышки. Лежат так же четыре столешницы из фанеры и соответствующее количество комплектов умотанных скотчем ножек для столов. Кувалда, лом, шуруповёрт, степлер. Лента сигнальная, скотч. На багажнике сверху примотаны стойки-аншлаги, которые устанавливаю дополнительно на Пунктах Питания. На карте рогейнов 2011 и 2012 годов указаны ручкой места, где какую километровую табличку надо установить, в среднем через каждые три километра. Останавливаюсь в нужном месте. Кувалдой и ломом пробиваю лунку в твёрдом грунте обочины дороги, забиваю в неё деревянный колышек. Степлером прифигачиваю к нему нужную табличку. На каждом Пункте Питания с помощью шуруповёрта собираем столы, прикрепляем таблички с названием, устанавливаем аншлаги. По ходу, в районах пусть даже второстепенных и малозаметных развилок, вешаем сигнальную ленту. Из окна машины, не выходя. Что бы потом так же, на ходу, сдёрнуть. После проведения марафона от нас следов никаких на местности остаться не должно. Где нужно — устанавливаем стрелки с указанием направления движения, штук двадцать их используем. В одиночку такую работу за день провернуть, наверное, можно, чисто теоретически, но сложно и очень напряжно, напарник необходим. Несколько раз привлекал, перед самым выездом на разметку, приехавших заранее марафонцев. Три или четыре раза ставил с парнем знакомым, Семёном. В прошлом году с сыном старшим – Тихоном, в этом году взял обоих.
Как мы провели выходные
День первый
С утра спали долго, потом собирались не спеша, с раскачкой. Доставали из подвала марафонское, грузились. Стартовали из дома позднее, чем обычно. Доехали до Слюдорудника благополучно, без приключений. Оксана нас покормила. В снегоходном гараже забрали столешницы и аншлаги – крупногабаритные вещи, которые всегда здесь базируем, чтобы не возить каждый раз домой. Долго выбирали из большой груды подходящие колышки, какие-то они здесь в этом году очень короткие. Дети покрышки покатали с тюбинговой трассы, с трамплина попрыгали с разгону. Залезли на вышку, полюбовались на окрестности с её высоты. На разметку стартовали в четыре часа. Задницу не рвали, никуда не спешили, всё равно лесной участок придётся в темноте размечать. Старались получать удовольствие от самого процесса. Спустились к Верхне-Кыштымскому водохранилищу, погуляли по острову Кузя. Год назад уровень воды был метра на полтора выше, он действительно островом был. В этом году уровень сработали, пополняя Шершнёвское водохранилище. Томинскому ГОКу много воды требуется. Блинчики попускали, уж больно здесь камушки плоские, очень удобные для такого дела. До БЕгустов, там, где разворот на марафоне, добрались уже в темноте. Вернувшись к Белому озеру, приступили к разметке лесного участка. Тихон шёл пешком, развешивая визявки, мы с Дядей Фёдором, двигаясь в пределах видимости, то спереди, то сзади, помогали ему с машины, постоянно останавливались для отбивки боковых дорог. Тянули ленту по земле и на уровне пояса, сооружали завалы поперечные из валежника. Оставалось уже немного, когда вдруг неожиданно обнаружили, что лента сигнальная заканчивается. Два рулона измотали! Сначала попытались на оставшемся участке вешать пореже, всё равно здесь сбиться некуда, но потом всё-таки решили вернуться, проредить уже сделанную разметку, что бы смотрелось равномернее. Вернулись на базу уже в одиннадцатом часу, сразу легли спать.
После Белого озера до Перекрёстка дорога местами реально грязная, встречаются огромные лужи, которые не сразу поймёшь, с какой стороны лучше обогнуть. Т: Если они разгонятся до скорости сто километров, то пробегут прямо, даже не успев промочить ноги!
Вышли из леса на дорогу, разметку трассы завершили. Осталось до дома доехать на машине. Ф: Меня в постель тянет – как к конфеткам!
День второй
Планы: Обеспечить всё, что нужно, для успешного проведения марафона (питание, вода, разметка, т.п.). На ПП Канал Волга – Обь сфотографировать всех участников, после чего пойти на лесной участок, сфоткать на встречном курсе всех полумарафонцев. Дождаться марафонцев, их тоже отснять, то есть что бы всех участников по два раза, после чего прямо оттуда отправиться на демонтаж разметки. Вечером, когда вернёмся из леса, в зависимости от настроя и настроения, решим, стоит ли оставаться ещё на одну ночёвку. В прошлом году, например, уехали сразу.
Встали в восемь часов. На машине подъехали к столовой. Поели марафонской каши. Долго на пять коробок распределяли, раскладывали продукты на Пункты Питания. Переехали на стадион. По просьбе Акимова с фишками прошли по трассе километрового круга, участив в нужных местах, особенно на дальнем лесном участке, разметку. Съездили на колонку, набрали в пятилитровые соски воды, доставили их к столовой. Вытащили на улицу коробки и термоса. Вернулись на стадион. Дядя Фёдор пробежал в третьем забеге дистанцию один километр. Хорошо пробежал, самым младшим был из участников. На построении мне удалось что-то вякнуть в микрофон, дать какую-то информацию по трассе и разметке. Общее фото, СТАРТ! На машине проехали к ПП Перекрёсток трёх дорог. Тут выяснилось, что тот, кто поехал в БЕгусты, на двадцать первый километр, где разворот у марафонцев, не взял фишки. Вот они. Планы на фотографирование участников рухнули, надо срочно спасать ситуацию. Ноги в руки – и туда! Приехали, установили. Проинструктировали местного судью. Убедились, что на ПП Родник приехала нужная коробка, которую формировали именно для него. Вернулись пока к Перекрёстку – уже бежит лидер, с огромным отрывом. Этих-то мы ещё успеем сфоткать, на обратной дороге, нам надо успевать полумарафонцев застать! Доехали до ПП Белое озеро, немного постояли здесь, переехали на ПП Канал Волга – Обь, где участники из леса появляются. Тут Дяде Фёдору поплохело. Ноги к тому же мокрые, а носки запасные, оказывается, не взяли утром в машину. Оставив его спать, предварительно укутав, прошли вдвоём лесной участок, поприветствовали полумарафонцев, тех, кто ещё не успел пробежать. Полюбовались природой, хороводом из золотых листьев. Там берёзка с сосной обнялись, переплелись прихотливо, необычно. Там чага крупная на берёзе, метрах в пяти от земли. Здесь, прямо на дороге, шкурка от ёжика, видимо, кем-то когда-то съеденного. На озере нам какое-то животное, оказавшееся при ближайшем рассмотрении корягой, хоботом помахало. Вернулись не спеша к машине.
Вот уже и марафонцы появились. Редко, с большими интервалами идут — растянулись. Что, Дядя Фёдор, идём в лес, навстречу им? Нет, говорит, поехали домой! Давай, тогда здесь всех подождём, нам ещё дистанцию снимать. Не надо никого ждать, надо домой ехать! Ладно, говорю, тогда едем сейчас дистанцию снимать. Поехали. Сняли участок до ПП Белое озеро, там встали. Дядя Фёдору уже хорошо. Разбесился, развеселился. Сидит в машине, орёт. Что там, на столе, есть? Принесите мне то, принесите мне сё. Выскочит босиком, подбежит к столу, схватит что-нибудь – и обратно. Когда на дистанции осталось человек семь, поехали им навстречу. На основной дороге разметки мало, в-основном столбики километровые да оборудование Пунктов Питания. Когда на обратной дороге добрались до лесного участка – разделились. Тихон пошёл по ходу, а мы с Дядей Фёдором, проехав на машине вперёд, в обратку, ему навстречу. Встретились. Порезвились в лесу, деревья пороняли. Блинчики попускали, уж больно здесь камушки плоские, очень удобные для такого дела. Эхо на берегу – обалденное, редкостное. Продолжительное, чёткое. В обычное время его здесь не бывает. Видимо, мокрый лес эффект интересный даёт. От чего, казалось бы, звуку-то отражаться? Ни скалы, ни даже горы приличной нет в западном направлении. Вернулись на базу к семи часам вечера, уже в темноте. Дело сделано! Какие у нас планы на сегодня? Поесть – и в пещеру!
Вроде ночь на дворе, и даже в лесу, а луна растущая уже достаточно большая. Можно, по приколу, перемещаться без фонариков. Мокрый лес затаился, звуков почти никаких не слышно. Крадёмся, сливаясь с ним. Осторожным надо быть, что бы на этой местной дорожке велосипедной шею себе не свернуть, ноги не переломать. Залезли под ледник, хорошо там порезвились. Осмотрели всё, что доступно без сапог. Эти два лаза появились в результате опускания почти на метр уровня льда. Когда я двадцать лет назад впервые обследовал эти штольни и составлял карту, попасть в этот юго-восточный район можно было только через основной западный вход. Потом мы залезли в средний ярус. Он хоть и небольшой и почти не посещаемый, так как вход в него мало заметен, но очень фотогеничный. Зато в верхнем порезвились по полной. Я его в своё время исследовал и отснял первым, ещё в двухтысячном году, в каких-то уголках после этого и не был ни разу. Облазили всё, кроме небольшой, хоть и самой интересной части за Провалом. Это там, где остался нетронутый участок с рельсами, уходящими под завал. Со смотровой площадки в свете периодически появляющейся в разрывах облаков луны полюбовались панорамой ночного Слюдорудника. В Экстрим парке полазили. Перед домом долго отряхивались от слюды, что-то , самое грязное, оставили в машине, для домашних постирушек. Вернулись уже в первом часу ночи, сразу легли спать.
Дядя Фёдор: Я отсюда никуда не уеду, пока в пещеру не схожу! Я: Есть вариант – сходить в пещеру ненадолго и уехать сегодня же домой. Ф: Прекрасный вариант! Но то, что ненадолго – плохой!
Я: Почему они мусорку с Пункта Питания не забрали с собой, в машину? Т: Наверное, они подумали, что мы её заберём!
Из дома взяли с собой, традиционно, бананы. С распределения продуктов на ПП пару веточек прихватили. На ПП здесь было много бананов. В-общем, основной пищей на эти три дня для нас стали бананы. Ф: Я не шимпанзе и не макака, но я обожаю бананы!
Мышка летучая, которую мы разглядывали в упор, глазки открыла, плечами повела, снялась и улетела от нас вглубь пещеры, чуть не задев Тихона по лицу. Я: Сейчас-то нормально, они только на ночёвку в пещеру залетают, а вот если её зимой разбудить, то она может погибнуть. Ф: Я не хочу, чтобы мои любимые животные погибали!
Ф: Помнишь, папа, зимой вот здесь лягушка с лягушонком была заморожена во льду? А сейчас я заморожен в слюде!
В экстрим парке Дядя Фёдор прошёл нижнюю трассу два раза. Ф: Моё любимое место – сетка. Тут так кайфово! Как в гамаке. А самое сложное – висячие пеньки.
Ф: У меня мечта есть – что я бы я с другом со своим поехал бы в горы и пещеры и там всё обследовал. Только мы вдвоём, и больше никто!
День третий
На этих соревнованиях у нас был дебют. По инициативе Эрика Хасанова, в лучших традициях великого затейника Сан Саныча Радченко, организатора и вдохновителя нашего марафона, устроили горный трейл три километра, с набором двести метров, по трассе велосипедной. Это которая самая интересная у нас в стране. Мол, это не я так хвастаюсь, а так говорят участники, сильнейшие Российские байкеры. Акимов попросил к девяти часам быть на лыжном стадионе. После вчерашнего насыщенного дня встали со скрипом, даже поесть не успели. Хорошо – в машине запас бананов, яблок и винограда имеется. Появились вовремя. Андрей Васильевич дал фишки и схему трассы, попросил разметить петлю в средней части тюбингого склона, до трамплина, напротив экстрим парка. Разметили. Прошли, срезав левую петлю с набором, стартовый участок трассы. Взгромоздились на вышку, чтобы наблюдать старт с высоты. Спустились, поболели за участников на земле. После награждения и закрытия соревнований мы свободны, можем двигаться куда хотим. Куда хотим? Куда-нибудь в пещеру! Сугомакскую? Не вариант, там в воскресенье народу – не проткнуться, в будни туда ехать надо. В карьере неподалёку штольню знаю наклонную, до уровня грунтовых вод, длиной сто тридцать метров. Не был там лет пятнадцать, но давайте, съездим. А потом оттуда сходим на скалу Дракон.
Объехали по бетонке пруд Гладкий и болото Долгое, хотели проехать, как десять лет назад, через карьер, а фигвам. Горняки положили на дороге огромные камни. Давайте, заедем с другой стороны! Объехали, сунулись – а тут тоже перекопано! Пешком, на велосипеде – пожалуйста, на машине – нет. Им лишний транспорт над головой, в зоне горной добычи, не нужен. Пошли в карьер пешком. К штольне сунулись – а там решётка новая стоит. Облом! Не судьба, значит. Через старую-то можно было протиснуться в дырку. Порезвились на отвалах, камни вниз с крутяка покатали. На скалу Дракон идём? Нет? Пещеры крупной, кроме Сугомакской, здесь не знаю. На Куватале есть рудник старинный, но это за Егустами, далеко в горы, час езды. Там несколько небольших фрагментов, но они обвалоопасны. Ради топосъёмки куда-то там залезал, но гулять с вами не пойду. Поехали тогда в сторону дома, по ходу решим, где что посмотреть. Останавливались в лесу три раза, гуляли выходили. По скалам лазили, деревья валили. На поляне стартовой Один-Два-Три девятнадцатого года полюбовались корягой в виде крокодила. Людмила Разгоняева тогда моё внимание на неё обратила, сам-то я нишиша не вижу. Когда вышли на основную дорогу, кресло вернули в штатное состояние. Пришлось Дяде Фёдору перебираться из любимого багажника, в котором он прокатался три дня, на обычное банальное сиденье. Около Сугомакской пещеры на дороге — четыре огромных экскурсионных автобуса и куча машин, даже останавливаться не захотелось. На Динамитный завод, там тоже штольня есть небольшая, решили не ехать, лучше в следующий раз порезвимся там по полной программе. ДОМОЙ!
Тихон: Я – настоящий ниндзя! Целые деревья ногой валю! Гнилые, правда, трухлявые, но всё равно целые!
Ф: Мама, ты от нас отдохнула, как хотела? М: Я от вас уже опять устала!
Когда в первый день ставили трассу, на Роднике я, открывая дверь, ударил Тихона ею по лицу, фингал под глаз поставил. Чуть позже, при работе со скрепкой на табличке, у него сорвалась рука, он шилом проткнул мне палец, кровь текла. Т: Мы с папой мстили друг другу, а Федя остался целым, физически.
Я сам марафон уже три года не бегаю. То ли потребности нет, то ли форма физическая уже не соответствует. Разметка, на самом деле, много сил, времени и даже эмоций отнимает. Тихон: Мы не бегали марафон, мы его ставили, а это намного сложнее!